На Камерной сцене Большого театра представили оперу «Искатели жемчуга»
Первую оперную премьеру 245 сезона Большой театр показал на Камерной сцене. Дату этой премьеры из-за коронавируса театр был вынужден переносить дважды. Первоначально планировалось выпустить «Искателей жемчуга» еще в предыдущем сезоне, который, как известно, из-за пандемии и карантина закончился ранней весной. И сейчас, в декабре, по эпидемиологической причине «Искатели жемчуга» увидели свет рампы с «оттяжкой» в неделю.
Но, подчиняясь всем ограничениям, премьеру сыграли в условиях, когда на сцене и в оркестровой яме людей было больше, чем в зрительном зале. Премьеру осуществил дебютант в опере — латышский режиссер и сценограф Владиславс Наставшевс, место за дирижерским пультом занял Алексей Верещагин.
аются в зоне театрального внимания, так как все творчество Бизе оказалось в тени его одного единственного хит-шедевра — оперы «Кармен». А «Les pêcheurs de perles» — это первая опера композитора, которая была поставлена. 24-летний Александр Сезар Леопольд Бизе (имя Жорж ему дали при крещении) получил заказ от Theatre Lyrique, что была одной из четырех оперных компаний, существующих в Париже в середине XIX века. Бизе написал оперу очень быстро, всего за несколько месяцев, и премьера состоялась 30 сентября 1863 года. И хотя постановка выдержала почти два десятка представлений при такой конкуренции, более при жизни автора эту оперу никогда не ставили.
В Москве опера тоже редко и ненадолго появлялась на афишах. В 2004 году Роман Виктюк, ставя «Искателей» на сцене «Новой Оперы», сделал яркий, гламурный парафраз известного голливудского фильма «Мулен Руж». В летописи Большого нынешняя постановка стала лишь второй после спектакля 1903 года, тогда главный дуэт составили великие Антонина Нежданова и Леонид Собинов.
При этом «Искателей жемчуга» благодаря тому, что в опере есть два абсолютных шедевра — дуэт Надира и Зурги «Au fond du Temple Saint» и ария Надира «Je crois entendre encore» (оба сосредоточены в первом действии трехактной оперы) — обожает цитировать мировой кинематограф. Так, например, мелодии Бизе звучат в фильмах «Флер» Романа Балаяна, «Трио» Александра Прошкина, «Матч пойнт» Вуди Аллена и даже в культовом сериале «Скорая помощь».
Сюжет оперы традиционный — запретные чувства и любовный треугольник, коллизия которого развивается в экзотических условиях восточного колорита (в данном случае — это остров Цейлон). Ориентальная обстановка типичная черта для французской оперной драматургии середины XIX века. Впрочем, Владиславс Наставшевс избавляет оперу от каких-либо примет времени и места. Белая коробка сцены, а из реквизита — пара стульев (будто остров счастья для влюбленных) и торшер (луч надежды). Костюмы исключительно пастельных, «жемчужных» тонов одинаковы для всех героев (будто человеческая кожа, наверное, символ обнаженных чувств). Выглядит неожиданно эффектно. Жаль только, что художник по костюмам Елисей Косцов выбрал очень мнущиеся ткани, и это очень заметно в камерном пространстве.диславс Наставшевс, получивший актерское образование в Санкт-Петербурге на курсе Льва Додина, а режиссерское — в Лондоне в Центральном колледже искусства и дизайна Святого Мартина, в опере пока явно не хочет выходить на первый план, демонстрируя даже избыточное чувство меры.
Главные партии в премьерной серии спектаклей исполнили: Лейла — Тамара Касумова, Татьяна Конинская и Татьяна Федотова, Надир — Ярослав Абаимов и Петр Мелентьев; Зурга — Константин Сучков и Азамат Цалити; Нурабад — Алексей Прокопьев и Кирилл Филин. И сделали это со старанием и премьерным волнением, но без взлетов и падений.
Состав хора и оркестра радикально сокращены, используя первую редакцию «Искателей», обратившись к критическому изданию Брэда Коэна, основанную на прижизненном клавире Бизе и автографе дирижерской партитуры 1863 года. И все ради того, чтобы соответствовать условностям Камерной сцены. И в этих непростых музыкальных обстоятельствах работа дирижера Алексея Верещагина выглядит очень достойно и интересно. Хотя все же очевидно, что «Искателям жемчуга» куда уютнее было бы на более масштабной Новой, а не Камерной сцене Большого театра. Но все же ценно, что эта опера, наконец, появилась в Москве. И в этом смысле премьеру точно можно и нужно назвать долгожданной.
