Мариинский театр отметил премьерами 50-летие со дня смерти Стравинского
На Новой сцене Мариинского театра поставили три балета: объединили «Байку про Лису, Петуха, Кота да Барана», «Мавру» и «Поцелуй феи». Все они прозвучали под управлением Валерия Гергиева. Но публика собралась, скорее, на презентацию хореографа Максима Петрова, который выступил в роли постановщика вечера.Нынешней весной 28-летний Петров стал сенсацией «Золотой маски», победив в конкурсе хореографов с маленьким камерным балетом «Русские тупики-II», поставленным для Мастерских молодых хореографов в Мариинском театре, где он танцует. Таких балетиков у Петрова уже целая коллекция, благодаря им у него давно прекрасная репутация в узких профессиональных кругах, но ничего более значительного ему до сих пор не доверяли. Теперь — Мариинский театр вручил Петрову постановку разножанрового вечера.
Первое отделение отдали «Байке» — «веселому представлению с пением и музыкой», как определил ее композитор, и опере «Мавра». Между ними для быстрой перемены оформления втиснулись «Пять пальцев» — «восемь очень легких пьес на пяти нотах для фортепиано» (в исполнении Людмилы Свешниковой). Второе отделение включило редко ставящийся балет «Поцелуй феи». Все эти произведения были написаны между 1915 и 1928 годами, в период интенсивного сотрудничества Игоря Стравинского с Дягилевским балетом. Сам стиль композитора был сформирован его представлениями о динамике, ритмике, выразительности сценического движения. Логично, что все три спектакля Петров решил представить как балеты. И даже, в какой-то мере, как единый балет в трех действиях: часть персонажей перетекает из одного спектакля в другой, соединяя их между собой.
Самой прихотливо устроенной оказалась сложнейшая по жанру «Байка». С помощью сценографа Альоны Пикаловой постановщик разбил пространство сцены на четыре сегмента, обыграв излюбленный прием многих современных оперных режиссеров. Действие в них происходит то параллельно, то последовательно. Одно из верхних «окон» обустроено под современную студию, где «записывает» свои партии квартет солистов-вокалистов (Александр Тимченко, Александр Трофимов, Ярослав Петряник, Юрий Власов). В соседнем происходит компьютерная игра: несет Петуха Лиса за синие леса — все, о чем поют вокалисты, воплощается в стиле нарядного русского лубка. Под ним еще один сегмент отдан событиям столетней давности: в петербургском ресторане, атмосферу которого задает танцующая четверка то ли приказчиков, то ли дворников, встречаются Стравинский и Дягилев, то что-то бурно обсуждая, то — в масках Кота да Барана — «исполняя» за роялем фрагменты «Байки». В соседнем нижнем сегменте, расположенном под «студией звукозаписи», работает квартет танцовщиков в голубых спортивных костюмах. Их максимально очищенные от примет конкретного времени абстрактные хореографические формулы, исток которых можно найти в деятельности дягилевских балетмейстеров 1920-х, — концентрат того, что воплощает сегодня хореограф Петров: ясность, интеллект, историческая информированность, энергия.
Но часть из них благополучно перебирается в «Мавру» — камерную оперу, написанную на сюжет пушкинского «Домика в Коломне». Для нее постановщики тоже придумали двухуровневое пространство, на этот раз небесно-голубое, как цвет костюмов четверки танцовщиков из «Байки», которые в «Мавре» удваиваются четверкой танцовщиц в условных кокошниках, сарафанах и сапожках (в ансамбль постановщиков успешно вписалась художник по костюмам Юлдус Бахтиозина, пришедшая в театр из мира моды и кино). Наверху преимущественно поют (сюжет о гусаре, проникшем в дом под видом кухарки Мавры, стилистически точно разыгрывают Елена Стихина — Параша и Евгений Акимов — Гусар), внизу танцуют. И хореография Петрова здесь, вновь возвращаясь к дягилевским корням постановок, сочетает модернизм и архаизм языка.
Но прекрасно заданный дягилевский вектор растворяется в коварстве «Поцелуя феи» (по сказке Андерсена) с его недооформленными музыкальными идеями. Финальный балет красив — с его белоснежным пространством, люстрами, одиноко подпирающим стену таинственным стариком, недвижимым почти до финальных звуков, четверкой фей, чью свиту составляют танцовщики из «Байки» и «Мавры», и темой космического одиночества человека/художника. Но здесь яркие презентации Екатерины Кондауровой и ее юной дублерши Марии Булановой, Александра Сергеева, Татьяны Ткаченко, Ренаты Шакировой затмевают идеи хореографа. Остается надеяться, что он не успеет замерзнуть вместе с андерсеновским героем до следующего интересного предложения.
